«Между небом и водой»

# 40:25

Мы видим умом

В какой-то степени они правы, называя астрал. Я, правда, не понимаю, что такое астрал. Для меня астрал – это сон. Когда мне во сне что-то видится. Я вижу, скажем, красный цветок, при этом мои глаза закрыты. Как я могу видеть цветок, если у меня глаза закрыты? А у меня в уме образуется образ. Другими словами, вижу я на самом деле не глазами, а умом. Но этот образ красного цветка основывается на моих дневных ощущениях. Он есть проистечение моего дневного чувственного опыта. Поэтому он, по большому счету, не является запредельным, не является духовным. Когда мы увидим нечто, что не является и не было никогда предметом нашего чувственного опыта, тогда это будет духовный опыт. Но для этого вам не понадобится помощь комментатора, который вам скажет: «Да, это был духовный опыт». Вы сами это ощутите. Когда нисходит откровение, то получатель этого откровения не пишет в газету и не спрашивает в чате: «А что это у меня было?», потому что он сам это понимает. Для него это очевидно так же, как сон.

Никто не способен видеть наши сны. Наши сны видим только мы. Даже если кто-то к нам придет и скажет, что это на самом деле был не сон, что ты ничего не видел и что с точки зрения науки ты не можешь ничего видеть, потому что у тебя глаза были закрыты, ты не можешь чувствовать запах цветка, потому что в комнате не было цветков. Тем не менее сколько бы нас ни убеждали, что сон – это несуществующая вещь, мы все равно будем уверены, нас все равно никто не переубедит в том, что мы видели этот сон. Точно так же и откровения или духовный опыт. Опыт, который построен не на прошлых и нынешних чувственных ощущениях, а нечто не от мира сего. Сколько бы нас ни убеждали, что это была галлюцинация, что это под воздействием стресса или, наоборот, радости или, наоборот, горя тебе привиделось, мы все равно не поверим этим людям, потому что самоочевидное откровение более явственно для нас, чем зыбкие потуги комментаторов или объяснятелей, что же с нами было. Если, например, нам приснился цветок ночью, а нам скажут, что это на самом деле был не цветок, а электромагнитный импульс, мы же не поверим ему, потому что мы отчетливо видели этот цветок.

Вопрос: Часто случается, что мы слушаем вайшнавов и понимаем, что все, что они говорят, относится к принципиально другой категории мышления и действия. Мы восхищаемся этим, но в следующую секунду, когда мы начинаем действовать, мы берем на вооружение прошлые наработки, как уже удобный, разношенный костюм предпочитают красивому фраку.

Б. Ч. Бхарати Свами: Да, вынужден с вами согласиться. Пока та, внечувственная реальность не станет для нас единственным маяком или единственным манящим объектом, мы будем вновь и вновь возвращаться к миру чувственного опыта и в нем искать утоления своих чаяний. Это и есть отравление своей души. Как человек, который понимает, что переедать плохо, в это время чувства становятся врагами желудка. Желудок кряхтит и говорит: «Больше не могу. Еще одна булочка и я разорвусь». А язык говорит: «Бог с ним, с этим желудком. Он как-нибудь справится. Давай еще вместе с тобой испытаем вкус этой булочки. Давай еще раз, нам же так здорово вместе!» Всегда нам диктует ум и язык, а мы заглушаем голос желудка, если хотите, голос совести, который говорит: «Не надо уже! Больше не могу! Ты же знаешь, чем это обжорство закончилось вчера, позавчера и неделю назад. И завтра будет то же самое. И ночью ты не сможешь спать от обжорства и будешь мучиться». Но мы это голос «совести» отодвигаем на задний план и соглашаемся с чувствами: «Ну ладно». Ради того, чтобы испытать мгновения этого вкуса и потом провалить эту булку в свою утробу, ради мгновенного ощущения мы готовы страдать целую ночь и целый день.

Так же и с идеалами, которые нам приносят вайшнавы. Где-то наше сердце – наша духовная утроба – нам говорит: «Ну сколько можно потреблять? Ты же все это уже видел, и там был, и здесь побывал, и этим наслаждался, и не принесло это тебе никакой радости. И здесь ты вступал в отношения, потом разорвал отношения, теперь новые отношения, и снова их разорвал, и снова все повторится на круге своя».Так говорит наша совестливая утроба. А ум говорит: «Может быть, в этот раз еще получится. Ты же помнишь это мгновение удовольствия? Бог с ним, что там потом будет. А вдруг это все – вранье? Вдруг на этот раз получится?» И мы снова пускаемся во все тяжкие и снова закабаляем себя стяжательством: хапаем больше богатств, славы, жизнелюбия. Так мы подавляем голос совести и идем на поводу у мыслей, на поводу у чувств, которые нас предают в ту же самую секунду, когда мы соглашаемся с ними.

# 49:02

О памяти

Грустить, паниковать. Паникуйте от того, что и в этот раз не получилось. Ну не знаю. Ногти грызите, волосы рвите на голове и бросайтесь каждый день с 9-го этажа. Паникуйте, одним словом. Так паниковать надо внутри. Вовне, пожалуйста, можно даже улыбаться внешнему окружению. Внутри надо паниковать. Что еще можно посоветовать? Забудьте все имена. Это иногда помогает, забыть все имена. И тогда внешнее окружение растает. Т.е. вам кто-то говорит, как надо, а вы забудьте, как его зовут. Тогда это «как надо» само собой перестанет быть актуальным, существенным.

Память, она… Нужно представить себе ум, как некую сферу, и на нее налепливаются образы. По мере того, как на нее налепливается все больше и больше образов, то прошлые слои как бы от нас отдаляются, они уходят, потом практически совсем стираются из этой сферы. Т.е. мы помним лишь важные события. Мы помним события, которые представляют для нас особую важность. Есть такая вещь, как мысль, а есть такая вещь, как ум. Хотя, по большому счету, это одно и то же, но между ними есть разница. Она заключается вот в чем: как в компьютере есть оперативная память, а есть память на носителе. Но важные события у нас хранятся в оперативной памяти. Это называется мысль — память прямого и быстрого доступа. События, которые для нас по каким-то причинам перестают представлять интерес, мы из мысли отправляем в другую часть памяти, которая называется ум. При этом эти образы, эти ощущения там всегда хранятся. Эти образы еще стравниваются с волнами. Шридхара Махарадж их сравнивал с радиоволнами.

Радиоволну в непосредственной близости очень хорошо слышно. Чем больше она удаляется от источника, тем более и более приглушенная она становится. Где-то в дальнем космосе она практически сходит на нет. Но именно практически. По сути, все равно в полуживом, в полупроявленном состоянии она будет идти и идти до бесконечности. Так же этот опыт, эти ощущения отодвигаются в дальние уголки нашего ума, но они там никогда не исчезают. Все наши ощущения из прошлых жизней, из позапрошлых и т.д., как те радиоволны, уносятся в просторы вселенной. Они приглушаются, но никогда не исчезают. Эти образы из прошлых жизней тоже остаются в нашем уме.

Возникает вопрос: почему же тогда мы отчетливо не помним события прошлых жизней? Потому что ощущения, потому что опыт во многом, если не в основном, зависит от набора наших чувств. Если у вас в какой-то из жизней развито чувство обоняния, так сложилось, что вы родились собакой, зрение у вас не главный орган восприятия, не главный орган соприкосновения с миром, не главный орган познания. Главный орган – это нос. Если вы родились в прошлой жизни пауком, то главный орган познания окружающего мира — щупальца, т.е. тактильный орган. Вы каким-то там усиком познаете мир. У вас нет глаз в нашем понимании, но мир вы узнаете по колебаниям паутины, по каким-то еще своим ощущениям. Эти ощущения, которые для вас были яркими, когда вы находились в теле собаки, паука, лошади или еще кого-то, эти ощущения для вас сейчас не актуальны. Вы просто не можете вспомнить или испытать с той же яркостью, когда главным органом ощущения был усик. Эти ощущения перестают для вас быть существенными, естественно, они удаляются в дальние уголки памяти.

Мы не можем себя вспомнить, как мы были пауками. Для этого нам надо ощутить себя, для этого нам надо сделаться свидетелем окружающего мира в шкуре паука. А поскольку у нас сейчас совсем другой набор чувств, то ощущения прошлых чувств перестают для нас быть яркими. Это мы называем забвением. Т.е. угасание ощущений называется потерей памяти или забвением. Поэтому когда мы рождаемся в новом теле, мы не помним, что с нами было в прошлой жизни, потому что там были совершенно другие ощущения. Как, например, мы не помним, что с нами было в детстве. По большей части наше детство для нас остается неосознанным. Это не значит, что мы в детстве не осознавали, что с нами происходит. Прекрасно осознавали. Просто сейчас наш набор чувств изменился. Младенец познает мир, таща все в рот. Он познает мир на язык. Потом он познает пальцами, потом другими органами тела. А во взрослом состоянии решающим органом чувств для нас становятся глаза и ум вкупе с рассудком, поэтому те ощущения для нас теряют ясность. Мы это называем: «Я не помню, что со мной было в детстве». Просто изменился, как вам сказать, вектор восприятия, способ восприятия, способ существования в окружающем мире, поэтому другие способы для нас становятся бледными или забытыми, что одно и то же. Бледные воспоминания – это то же самое, что забытье.

# 58:50

Паника – это молитва

Это и есть духовный опыт. Паника – это очень духовный опыт. Это когда нет надежды. Это когда температура 42 градуса. Когда поднимается температура до 42-х градусов, что дальше? Так это и есть то самое. Бог с ним, с белком. Не надо ничего. Паника – это уже та самая молитва. Паника – это уже молитва. Между ними знак равенства, между паникой и молитвой.

Я не паникую, у меня все нормально. У вас, я не знаю. Почитайте самый яркий пример паники Рагхунатха Даса Госвами. В «Слове Хранителя Преданности» Шридхара Махарадж цитирует и разъясняет нам его стихи-панику. Только в состоянии паники можно произнести святое имя. Собственно, святое имя – это есть паника, потому что дальше предел. Как вы можете идти дальше, когда вы в панике? В панике нет будущего, нет надежды. Надежда, как мы говорим, надежда на будущее. Нельзя надеяться на прошлое, нельзя надеяться на настоящее. Надеяться можно только на будущее. Когда у вас нет будущего, это и есть паника. Это и есть внимать святым именам. Покуда вы думаете, что потом что-то наступит, то это не паника. Это надежда, или, другими словами, расчет. Так это самое трудное на духовном пути – паниковать. Вы думаете, так легко паниковать? Попробуйте. Это и есть паника. После паники ничего нет. Это невыносимое горе и всепривлекательная сладость в панике, когда нет будущего. Извините за, может быть, пошлость, это и есть состояние бхакти — состояние паники. Потом ничего нет. Поэтому наши учителя Рагхунатха Даса Госвами называют ачарьей, или ведущим за собой, или проложившим нам путь. Ачарья, или поводырь, который прокладывает нам путь, потому что он находился в состоянии паники. Его поэмы, его молитвы – это сплошь и рядом сгусток паники, за которой нет ничего, за которой нет будущего.

Паника – это самоубийство, но физически еще не совершенное. Паника – это самый последний миг перед самоубийством. Но этот миг растягивается до бесконечности. Это и есть состояние любви, или бхакти. Я вам и говорю, попробуйте паниковать или дождитесь паники. Если не можете паниковать, ждите панику. Пусть вся ваша жизнь будет ожиданием паники. Как бхакти невозможно терпеть – настолько оно сладкое, что даже плеваться хочется, приторное. Согласен.

Шридхара Махарадж такую формулу предлагал: «Умереть, чтобы жить», вторя Гегелю. «Умереть, чтобы жить» — это и есть, одним словом, паника. Это ежемгновенное умирание. Точка. Поскольку это умирание ежемгновенное, оно никогда не кончится. Как Шридхара Махарадж говорил: «Умереть один раз – это же просто». Махапрабху говорил: «Если бы можно было обрести любовь, убив себя, то она бы не стоила ломаного гроша». Тогда бы ничего не стоило обрести прему. Он говорит, что даже если убивать себя по несколько раз в секунду, ты не обретешь Любви. А Любовь – это все, что нам нужно. Постоянное состояние умирания – это и есть паника. Только перед смертью душа способна обратиться ко Всевышнему. Но если эта смерть всегда, если она непрерывная и бесконечная, тогда душа обращается ко Всевышнему постоянно. «Умереть, чтобы жить». Лучше не скажешь.

Есть Манушья, который хотел бы возразить.

# 65:52

Интуиция – способность отделять целесообразное от нецелесообразного

Нужно понимать отличие от общепринятого понятия «интуиция». Обычно под интуицией понимают какое-то наитие, какое-то внутреннее чувство, которое подсказывает мне: «Сегодня надо пойти по левой стороне улицы, а не по правой стороне улицы». Когда вы идете по левой стороне улицы, вы видите, как с противоположной стороне обрушивается крыша и погребает под собой прохожих. Вот это неизъяснимое чувство принято называть интуицией.

Я под интуицией понимаю то, как ее понимали философы средних веков. Это чистый разум, это рассудок, который не имеет ничего общего, как вы говорите, с шестым чувством, наитием. Способность отделить целесообразное от нецелесообразного – это есть рассудок. Рассуждать – значит разводить по разным углам ринга целесообразное, или то, что поможет достижению цели, и нецелесообразное. Это называется рассудок. А интуиция – это как раз ближе к рассудку. Далее. Когда вы говорите, что душа, или человек, ближе к духовности, когда у нее развит этот рассудок, вы совершенно правы. Она ближе к своей истинной сути или она более духовно развита, но только в том случае, когда она не просто разводит по разным сторонам ринга целесообразное и нецелесообразное, тогда она знает, что для нее цель, и умеет подавить нецелесообразное и принять целесообразное. Тогда душа понимает, что для меня цель – освободиться от чар иллюзии. Когда для меня цель – обрести свободу, тогда ей рассудок может пригодиться, тогда эта способность отделить целесообразное от нецелесообразного ей помогает, тогда этого человека можно назвать духовно развитым.

Когда он говорит: «Это для меня нецелесообразно. У меня есть силы, я способен не взять это на вооружение». Например, ребенок не знает, что мороженое для него нецелесообразно, он подчиняется велению чувств. Ему хочется холодненького, ему хочется сладенького, и на следующий день он простужается. Взрослый знает, что если он съест много мороженого, то он заболеет, но при этом он все равно покупает мороженое. Ребенок-то этого не знает, а взрослый знает. Он покупает мороженое и все равно простужается. Разумный взрослый понимает, что мороженое пойдет ему во вред, так же как и неразумный взрослый, но при этом он его не покупает и не ест. Можно привести любой пример. Но это пример понимания того, что есть целесообразное, а что нецелесообразное и умения принять целесообразное и откинуть нецелесообразное.

Если душа понимает, что ее цель – обретение свободы от иллюзии, и она умеет принимать то, что поможет ей в достижении этой цели, тогда этот человек духовно развитый. Если она понимает, что слава, власть, стяжательство лишь больше закабалит ее в этом мире, и при этом все равно ищет уважения окружающих, ищет признания нынешнего и следующего поколений, то, значит, она умозрительно это понимает. Такой человек еще не развит духовно. Он не способен сделать этот шаг – отказаться от нецелесообразного. Пожалуй, так.

# 71:32

Чувство голода

Нет, нисколько. Когда мы рождаемся из утробы матери, мы еще никогда не кушали. Но тем не менее чувство голода у нас есть. Точно так же мы никогда не были в родном нам мире Гармонии, но тяга, чувство голода к Гармонии у нас есть. Мы голодны по Гармонии. Мы ищем ее везде, мы ищем эту Красоту. Мы ищем Гармонию в окружающем мире. Хотя мы никогда не были в мире Гармонии, тем не менее мы все равно стремимся к Ней. Так же, как младенец только что родившийся никогда не ел пищи, тем не менее он испытывает чувство голода. Он плачет, потому что он хочет есть.

Очень важно, насыщая свой голод, не просто набивать себе желудок, а питаться очень качественными продуктами. Если матушка поставит своей целью набить младенцу живот, давать ему непереваримые для него продукты питания, он, конечно, утолит чувство голода, но он умрет, если он не сможет это переваривать. Так же и наш духовный наставник, как наш родитель, утоляет наш голод к Гармонии и Красоте необходимыми нам порциями и именно качественными продуктами питания, то, что мы сможем переварить и в таком количестве, которое мы сможем переварить. В этом великое умение, великая милость подлинного духовного учителя. Потому что есть многие так называемые учителя, которые вываливают на нас целый холодильник продуктов. Только-только научившимся смотреть, только-только начавшим дышать нам вываливают все продукты питания со специями, со всякими вкусностями. Мы начинаем это пожирать и умираем. Так поступают в школе сахаджии. Сахаджия означает «легкое дело» или притворство. Когда ученик ищет Любви и Гармонии, то его кормят тем, что может есть только взрослый: в таких количества и такого состава, которые может переварить только взрослый. И новорожденная душа, только родившаяся на пути преданности, погибает. Поэтому очень важно ограждать себя от общения с притворщиками.

# 75:20

Мы никогда не были в духовном мире

Вы правильно поняли: мы никогда не были в духовном мире как душа. Мы были на нейтральной территории между духовным и материальным миром. Мы и сейчас там находимся. Просто мы смотрим вниз, под ноги и пытаемся разглядеть то, что находится наверху. Мы, вместо того, чтобы посмотреть на звезды, чтобы поднять голову и увидеть небосвод, смотрим на отражение небосвода в воде, в бегущих волнах, в водной ряби. Вместо того, чтобы оторвать взор от этой ряби, посмотреть наверх, мы продолжаем всматриваться. Мы находимся по-прежнему между небом и землей, между небом и водой. Но мы смотрим на эту рябь водную, и нам кажется, что мы пляшем вместе с ней. Когда мы смотрим на отражение Луны в воде, нам кажется, что Луна играет, что она движется. Так же и мы смотрим на отражение Красоты, на отражение мира Гармонии, и нам представляются некие образы, и мы себя отождествляем с этим. Но это такая коварная иллюзия. Она приковала нас пятью цепями – пятью чувствами — к себе, и мы ничего с собой не можем сделать. Куда бы наши глаза ни посмотрели, они видят цветные картинки; куда бы наши уши ни стали слышать, в какую сторону бы ни направились, они слышат звуки иллюзорные; что бы мы ни стали нюхать, мы слышим иллюзорные запахи.

Нас привязали пятью веревками, и всякая наша мысль возвращается к одному и тому же: «Я хочу быть великим. Я самый великий. Я попал из духовного мира. Я захвачу весь этот мир». В звуках, в образах, в запахах мы пытаемся услышать, увидеть и почувствовать собственное величие. На самом деле мы принюхиваемся и приглядываемся не к каким-то там запахам и образам, а мы приглядываемся к собственному величию, к собственной значимости. В каждом запахе мы слышим собственное самоутверждение. Как в «Бхагавад Гите» Кришна описывает людей с порочным нравом, что человек с порочным нравом думает: «Сегодня я уничтожил этого врага, а завтра уничтожу другого и от этого буду еще счастливее. А потом я пожертвую часть своих богатств неимущим и буду еще счастливее». За всеми действиями, за всеми образами мы видим собственную власть, собственное удовольствие и собственное величие. А на самом деле мы просто наблюдаем образы – водную рябь.

А почему вы ищете Счастье, почему вы ищете Гармонию? Спросите сами себя. Мне ответ не интересен. Если вы не знаете ответ на вопрос: «Зачем мне нужно счастье?», тогда разговор просто теряет смысл. Счастье, чтобы быть счастливым? Да? Постарайтесь понять, покопайтесь в себе. Что вас связывает со Счастьем? Какие у вас с Ним отношения? Приложите усилия, потрудитесь. Это единственное, без чего невозможно жить. Это единственные ваши отношения с Ним. Без Него просто нельзя. Т.е. не стоит вопрос: «Зачем Оно вам нужно?» Вопроса такого нет. Без Него просто нельзя.

Транскрипция: Вишнуприя Д. Д.