«Концепция перевода Шримад Бхагаватам»
«Концепция перевода Шримад Бхагаватам» | Лекция Б.Ч. Бхарати Свами от 2 сентября 2012 года, Германия
- Языковые тенденции (00:00)
- Тонкости перевода (06:44)
- Впечатление от прочтения (10:13)
- Главная задача перевода (15:37)
- «Бхагаватам» – душа Вед (19:44)
- Контекстное впечатление (22:24)
- Вайшнавизм Мадхавачарьи (32:05)
- Места, пригодные для жизни (35:58)
КОНЦЕПЦИЯ ПЕРЕВОДА «ШРИМАД БХАГАВАТАМ»
#00:00
Языковые тенденции
Слушатель: Я хотел вас спросить. Вы занимаетесь переводами с санскрита?
Б. Ч. Бхарати Свами: Да, можно так сказать.
Слушатель: Мне тоже это интересно, ибо я тоже интересуюсь санскритом, по-своему пытаюсь, с друзьями перевожу. Мы переводим в основном Мадхавачарью.
Б. Ч. Бхарати Свами: Кого?
Слушатель: Шри Мадхавачарью, его работы. И я хотел у вас узнать: вы только исключительно занимаетесь «Бхагаватам»?
Б. Ч. Бхарати Свами: Пока я не закончил «Бхагаватам», я не собираюсь бросать. Нужно дело до конца довести.
Слушатель: А это, видимо, будет… Много ли осталось?
Б. Ч. Бхарати Свами: Я думаю, что мне осталось года полтора. Вы на русский, да?
Слушатель: На русский. На английском достаточно переводов, и академических в том числе.
Б. Ч. Бхарати Свами: Ну, может, на немецкий?
Слушатель: Нет, не интересно.
Б. Ч. Бхарати Свами: Просто русский – умирающий язык, и можем не успеть.
Слушатель: Умирающий?
Б. Ч. Бхарати Свами: По всем признакам этот язык мертвец становится постепенно. Язык остаётся, а носителя языка всё меньше и меньше.
Слушатель: Вы имеете в виду вкрапление иностранщины всякой?
Б. Ч. Бхарати Свами: Нет, упрощение языка. Русский не дополняется новыми словами.
Слушатель: Немецкий тоже, у русского такое количество…
Б. Ч. Бхарати Свами: Это филолог. [смех] Аудитория русская не расширяется.
Слушатель: Вот то, что не расширяется русскоязычная аудитория, это да. Упрощение языка началось вообще с первой реформы языка, когда убрали все яти. И с того момента, эти семьдесят лет и идёт упрощение языка. Но вспомните квамперфектум в немецком языке.
Слушатель: А что это такое?
Слушатель: Это то время, на котором были написаны сказки. Поэтому у всех языков идёт это упрощение. Я, конечно, не так хорошо знаю санскрит, как вы, но то количество времён, родов и…
Слушатель: Всего остального.
Слушатель: Всего остального, да, гласных, согласных, которые в том языке, говорит о том, что просто сейчас из-за скорости времени нам приходится многое… языки сливаются практически в один. Но этому подвластны все языки, сейчас тенденция, вариации и английского, и немецкого языка в том числе. Перемещение, заимствование чужих слов. В том же английском, если мы говорим об американском, там было очень большое количество мигрантов, которые привносили своё. Просто Россия, может быть, чуть медленнее к этому шла, и это появилось сейчас. Еще проблема в том, что сейчас очень низкая рождаемость в России. Вот это может говорить о том, что язык упрощается. Ну и худшее, наверное, образование стало.
Б. Ч. Бхарати Свами: Да, просто этнос русский умирает, язык его тоже отмирает.
Слушатель: К какому языку мы перейдём?
Б. Ч. Бхарати Свами: Я не знаю. Я только могу о русском говорить. Ну вы правильно сказали, какое-то будет единое новоязное.
Слушатель: Может быть. Самое главное – он будет очень сжатым, коротким, но для какого-то изъяснения, но всё равно же умные ученые мужи останутся.
Б. Ч. Бхарати Свами: Дело в том, что происходит упрощение языка, и, скажем, то, что раньше было не нормой, сейчас становится нормой, и эта норма упрощается. Например, если раньше фраза, я смягчаю конечно: «Я офигеваю от той фигни, которую ты нагородил» могла прозвучать от какого-нибудь ямщика или сволочи в подворотне («сволочи» в хорошем смысле), то сейчас это могут сказать парламентарии. Скажем, до революции или в шестидесятые-семидесятые годы невозможно было себе помыслить, чтобы так сказал человек среднего класса, мещанин, то сейчас это совершенно нормально.
Слушатель: Это как раз и говорит об образованности тех людей, которые становятся парламентариями, не говоря уже об интеллигентности, которая совсем сошла на нет.
Б. Ч. Бхарати Свами: Она как бы эмигрировала, физически она эмигрировала из культурной среды. Россия стала великолепным экспортёром культурного слоя. Каждый, кто может себе позволить жить вне России, уезжает. Он либо внутренне уходит, либо внешне уезжает и там ассимилируется в ту среду.
Слушатель: К сожалению, да.
Б. Ч. Бхарати Свами: Поэтому мы переводим, а кто будет читать?
Слушатель: Те уехавшие, ассимилировавшие, дети.
Слушатель: На немецкий нет большого смысла переводить, потому что большинство знают здесь английский язык.
Б. Ч. Бхарати Свами: Считаете, да?
Слушатель: Да, по сравнению с Францией.
Б. Ч. Бхарати Свами: Да. Немцы менее аррогантны, менее эгоистичны в этом смысле.
#06:44
Тонкости перевода
Слушатель: Потом ведь такой пласт интересный. Мадхавачарья в России не раскрыт, тем более на Западе. Так что русские – первопроходцы. Мы своего рода терминологию вводим, приближённую к санскриту, и слова иначе подаём, выискивая их смысл, и даже на некоторые предлагаем по-новому взглянуть, образовывая корни от общего с санскритом, если есть, тогда мы пытаемся образовать. Поначалу это, конечно, режет и глаз, и слух. У нас разговор заходил с одним лингвистом, санскритологом русским, еврейского происхождения, и он говорит, что это правильно, но громоздко, режет слух. Например, не «карма», а «кармо», как оно и должно быть.
Б. Ч. Бхарати Свами: Я думаю, что вы рискуете сделать свои переводы предметом академического изучения, то есть это не просветительское, а такая интеллектуальная мастурбация.
Слушатель: Нет.
Б. Ч. Бхарати Свами: Я говорю: рискуете, может быть, и нет. Вам надо будет сформировать читателя.
Слушатель: А как вы хотите, не начав их образовывать?
Б. Ч. Бхарати Свами: Это да. Тут художник имеет право на свои собственные слова, свои собственные смыслы в существующих словах.
Слушатель: Нет, я в том смысле, что нельзя допустить такого. Тут есть разница между художественным замыслом и замыслом передающего…
Б. Ч. Бхарати Свами: Художник как творец. В том смысле, что вы санскритские совершенно непонятные термины заменяете на полупонятные русские, да?
Слушатель: Нет. Мы стараемся наоборот: не просто заменить слово. Санскритский, разумеется, термин…
Б. Ч. Бхарати Свами: А вы оставляете санскритские термины?
Слушатель: Безусловно.
Б. Ч. Бхарати Свами: Ах вот как.
Слушатель: Но их приходится часто раскрывать, поскольку смысл слова «карма» у любого спросить человека, хоть как-то знакомого с Ведами или даже что-то читавшего околоведическое, он скажет: «Карма – это судьба». Что-то в этом роде. Плохая карма, хорошая. Ему и в голову не придёт подумать, что карма – это не судьба вовсе, и даже не закон, а всего лишь действие.
Б. Ч. Бхарати Свами: «Делать», я так и перевожу.
Слушатель: А вот эти глаголы действия, свершения мы как раз пытаемся по-русски – кармие.
Б. Ч. Бхарати Свами: Вы прям так и оставляете?
Слушатель: Оставляем. Вначале текста раскрываем дополнительно, а потом это по ходу идёт. И это поначалу резало слух.
Б. Ч. Бхарати Свами: Да, такое академическое.
Слушатель: Вы даже будете удивлены, что люди, поняв почему это происходит, объяснив им, начинают лучше усваивать о чём, собственно, идёт речь.
Б. Ч. Бхарати Свами: Да, я буду удивлён.
#10:13
Впечатление от прочтения
Я придерживаюсь иной концепции.
Слушатель: А какой?
Б. Ч. Бхарати Свами: Я перевожу, как бы это сказать, импрессионистки. Для меня не смысл важен, а ощущение, конечное ощущение. Потому что мы не смыслами оперируем, а ощущениями впечатлений. Скажем, есть фотография, а есть рисунок импрессиониста. Для сознания ближе рисунок импрессиониста, а не чёткие линии. То есть, скажем. два пятна: коричневое и зелёное, там усматривается силуэт женщины. С точки зрения реализма это просто два пятна, им нужно каждую чёрточку прорисовать, тогда они скажут, что это женщина. Но для какого-то впечатлительного пласта сознания эти чёткие линии менее нагружены смыслом, чем эти два пятна. Я перевожу так. Скажем так: для меня важно, чтобы от прочтения моего перевода стиха русскоязычный читатель получил бы такое же впечатление, как от прочтения санскритского стиха человеком, для которого санскрит родной.
Слушатель: А смысл тот же будет?
Б. Ч. Бхарати Свами: А смысл тут не важен, я говорю о впечатлении.
Слушатель: А для чего тогда стих был?
Б. Ч. Бхарати Свами: Скажем так: поскольку это поэзия, музыка, то в музыке не важны смыслы, в музыке важны впечатления. Я просто свою позицию излагаю. Если от прочтения стиха санскритский человек должен испугаться, если автор вкладывает в этот стих некий трепет, то я должен перевести так же, чтобы русскоязычный человек испытал трепет от прочтения этого стиха. Это грубая схема, потому что там же есть много ощущений. Фактически стих или вообще текст – это набор, это цепочка впечатлений, а потом уже на втором плане это некий смысл. Как, например, стихи Маяковского: рокот, грохот, гремящее такое, там уже не докапываешься до каждого слова, потому что смысл уже не так важен, как этот натиск. Это я так схематично говорю. Для меня художественная, эстетическая часть текста важнее, чем смысловая, этическая.
Слушатель: Почему смысловая не так важна?
Б. Ч. Бхарати Свами: Смысл и этика для меня находятся на одном плане, а эстетика на другом.
Слушатель: Это получается, как я понял, всё, что хотел сказать Вьяса, не очень важно, главное, чтобы это красиво выглядело.
Б. Ч. Бхарати Свами: Всё, что хотел, чтобы человек ощутил при чтении этого стиха. Например, песня. Не так важен смысл в песне, как настрой, настроение, некий лад. То, что писал Вьяса, – это песня, это стихи, это поэзия. В поэзии смысл… я не говорю, что его нет или не должно быть, но он вторичен по отношению к звучанию, к эстетическому ощущению. Это просто такой мой подход. Соответственно, в моих переводах нет ни одного заимствованного слова, ни одного санскритского слова, ни одного латинизма. Иногда я допускаю греческие слова, поскольку русский язык отчасти пришёл от греков. То есть я могу употребить слово типа «сфера». Всё остальное исключительно русские слова. Нет ни одного латинизма, ни одного заимствованного слова.
#15:37
Главная задача перевода
Слушатель: С латинизмом понятно, но на русском языке бывает проблема передать то, что на санскрите, потому что в русском этих даже понятий нет. Как из этого выходить?
Б. Ч. Бхарати Свами: Не согласен. Проблема не русского языка, а того, кто хочет передать. Найти всегда можно.
Слушатель: Интересно.
Б. Ч. Бхарати Свами: Карма, дхарма, бхакти, Вишну.
Слушатель: А как вы дхарму переводите?
Б. Ч. Бхарати Свами: Долг. В некоторых случаях – закон. Ведь слово не само по себе смысл несёт, а контекст его, то есть, окружив дхарму, в моём случае долг, закон неким контекстом, становится понятно, что имеется в виду. То есть свита делает короля.
Слушатель: Но это всего лишь один из трёх вариантов. Потому что существует слово, которое указывает на… Почему столько кажущихся противоречий у нас, ибо, с одной стороны, слово указывает в первую очередь на сарва-нама, то есть все слова сарва-наматва – Шри Вишну, указывает на Него, и уже во вторую очередь – на всё остальное. Или опять же слово, указывающее на кого-то не его, второстепенную категорию, в том числе учитывается и контекст. Мадхава говорил, что существует три вида в шастрах слов, значений и необходима методология, как толковать шастры. Для этого есть «Брахма-сутра» и ряд ещё других. Если исключительно отталкиваться от эстетики, то можно немножко в сторону уплыть вообще.
Б. Ч. Бхарати Свами: Да, ключом или стержнем является задача шастры, задача Вьясы и тех, кого он цитирует в своих сказаниях, – это привести (тад вишнох парамам падам) к пониманию, что Вишну стоит над всеми, а мы Его неотъемлемые частицы, служащие Ему. Можно очень чётко переводить шастры, но в результате шастр человек придёт к выводу, что он бог, прямо или косвенно, то грош цена такому переводу. Впечатление такое у человека должно остаться, что он есть безропотный раб Божий. Если вы способны добиться этого прямым способом, значит вы гений. Но для остальных, кто не способен перевести дословно и добиться этой цели, существуют некие околодные пути. Вот я иду таким путём. Я не способен кратко, как Вьяса, и стихотворно добиться желаемой им цели, неспособен просто.
Слушатель: Таких людей я не встречал, ну кроме Мадхавы, может быть.
Б. Ч. Бхарати Свами: Да, мы должны использовать те инструменты, которые нам даны. Я встречал массу переводов стихотворных и околостихотворных, скажем, «Махабхараты». Но это лишь такое изголение, академическое изголение. Там есть масса выдуманных, ну не выдуманных, а сложных слов.
#19:44
«Бхагаватам» – душа Вед
Слушатель: А у вас больше душа лежит к чему, к какой шастре? К «Бхагаватам», или к «Гите», к «Брахма-сутрам», ещё к чему-то?
Б. Ч. Бхарати Свами: К «Бхагаватам». Мы просто полагаем, что «Бхагаватам» в нашей традиции…
Слушатель: Не в традиции, а лично.
Б. Ч. Бхарати Свами: Лично я к «Бхагавате», потому что в «Бхагавате» заложено всё, это квинтэссенция всего. Собственно, сам Вьяса, составив все Веды, потом, с его слов, посоветовавшись с Нарадой, понял, что все эти Веды написал зря и, собственно, бессмысленная работа была, но поскольку Веды уже были отданы в печать, дело не вернуть, он решил по совету Нарады подытожить Веды и добавить им смысл. В результате получилась «Бхагавата». В «Бхагавате» содержатся все пураны, Ригведа со своими молитвами, ньяя шастра, упанишады. Там всё заключено. В «Бхагавате», собственно, все Веды.
Слушатель: Вас прельщает «Бхагавата», просто для меня ближе…
Б. Ч. Бхарати Свами: Да, это эпическое произведение. Там есть и философия. Она перемежёвывается с пураническими былинами. Там есть и молитвы, и философия, и, как сказать, экзистенциальное описание. При этом там очень грамотно, очень правильно, хотя я не имею права оценивать Вьясу, но там очень правильно выстроен такой приём, как повторение. Там очень много повторений. Там сюжеты повторяются иногда расширенно, иногда сжато. Вьяса тем самым показывает, что важно, что не важно. Если что-то повторяется несколько раз, значит на это стоит внимание обратить с разных сторон.
#22:24
Контекстное впечатление
Слушатель: И самый главный вопрос, который я хотел обсудить. Вы где-то подготовку проходили санскритскую?
Б. Ч. Бхарати Свами: Я самостоятельно. Я ещё в юности изучал. У меня просто знакомая была, которая преподавала санскрит.
Слушатель: Она академик какой-то или просто?
Б. Ч. Бхарати Свами: Она в МГУ сейчас.
Слушатель: А фамилия как? Я хочу оценить ваш уровень подготовки.
Б. Ч. Бхарати Свами: Фактически я беру несколько источников: английский, санскрит. Зная направленность, зная смысл общий, я уже литературно это излагаю.
Слушатель: Собственно, именно это я и хотел узнать, каков подход.
Б. Ч. Бхарати Свами: Я сразу говорю, что у меня литературно-художественный перевод. Если там сказано, что он взял палицу и ударил, то я могу это облечь, что он взял тяжёлую железную палицу с острыми зубьями. Я себе такие вещи позволяю, то есть я не говорю, что это академический перевод. Для меня важно контекстное, как я сказал, впечатление. Например, для санскритского уха «Хираньякша взял палицу и ударил Вепря», эти пять слов выстраиваются в целую цепочку. Он с детства знал, как выглядит Хираньякша, как выглядит его палица. Он понимает, что эта палица железная, что там есть зубья или какая-нибудь тришула, что она выглядит именно так. В его сознании картина именно такая, как я описываю для русского уха: «Он взял свою грозную железную палицу с острыми зубьями». А для санскритского уха два слова «он взял палицу» создают ту же самую картину, что для русского эта целая цепочка. Я с этой точки зрения перевожу. Например, если мы скажем: «Из-за опушки выехал «Тигр» и направил орудие на дот». У нас сразу возникает картина: этот вот кубический, футуристический танк мощностью пятьдесят пять тонн, он выкатывает, и земля дрожит вся. Для нас это понятно. Выехал из-за опушки – это берёзки. А для африканца, если вы переведёте чётко: «Из-за опушки выехал «Тигр» и ударил по доту», для него это будет вообще. Он живёт среди тигров, антилоп, там опушек нет и берёзок. Вам нужно, чтобы он ощутил всю эту трагедию, что танк долбит по русским солдатам, да? Ему надо это его средствами объяснить, чтобы он понял атмосферу этого события. Этому африканцу или зулусу надо по-другому рассказать. Точно так же для санскритского уха «Хираньякша достал свою палицу» звучит иначе, чем если бы вы сказали: «Он достал свою палицу». У них там тигры совсем другие.
Слушатель: А вы как думаете? По вашему мнению, может, вы делали такой сравнительный анализ, какой из переводов «Гиты», я немножко не уловил, почему вы подумали, что я академик, связан с академическим санскритом…
Б. Ч. Бхарати Свами: Я предвосхищаю ваш вопрос. Мой перевод «Гиты» самый лучший.
Слушатель: Кроме вашего. Я ваш не читал.
Б. Ч. Бхарати Свами: Всё остальное – полная ерунда.
Слушатель: Хорошо.
Б. Ч. Бхарати Свами: Хорошо, да? Просто, понимаете, если бы я считал, что чей-то перевод лучше, я бы свой не делал. Когда автор начинает жеманиться: «Ну вот я считаю…», это всё ерунда, это кокетство. Если бы он считал, что есть какой-то хороший перевод, то зачем ему делать?
Слушатель: Я, может быть, с самого начала неверно поступил. Я говорил не просто о переводе «Гиты», одни шлоки «Бхагаваты» или ещё чего-то, я подчеркнул с самого начала и вложил в это смысл, вы просто не уловили, что комментарии важны. Чем мы, собственно, и занимаемся. Объясняем, как Мадхава подходил, каким образом Вьяса это всё подносит, какой смысл вкладывается в те или иные формы. Именно комментарии важны. И я сейчас, говоря о переводе каком-то, подспудно каждый раз имею в виду, что и комментарии в первую очередь.
Б. Ч. Бхарати Свами: То есть смысловое сопровождение?
Слушатель: А как ещё раскрывать тогда? И из всего того количества, сейчас возвращаясь непосредственно к стихам «Гиты», поскольку у «Гиты» нет перевода адекватного, смыслового, то из всего того, что…
Б. Ч. Бхарати Свами: У Семенцова очень приличный перевод.
Слушатель: Я академиков не беру. Они, как вы говорите, слово в слово, но зачастую смысл не раскрыт, понять из этого ничего невозможно.
Б. Ч. Бхарати Свами: Они переводят академически, очень правильно. Они могут доказать, почему именно так они перевели. Но в результате чтения их, скажем Семенцова, вы приходите к выводу, что «Гита» – это некая книга культурная, какой-то диалог какого-то политика средневедийского периода по имени Кришна, которого потом индусы обожествили и так далее. Читая эту «Гиту», на мой взгляд, самую академически приближенную, вы приходите к выводу, что мы, жители двадцатого века, рассматриваем под микроскопом как же думали индусы пять тысяч лет назад.
Слушатель: Меньше.
Б. Ч. Бхарати Свами: Или даже меньше, тысячу триста лет назад, неважно. Это неправильно, потому что «Гита» для нас не культурный памятник индийского народа, а это для нас слово Вседержителя, то есть это произнесённое Богом слово. Это для нас важно. Если какой-то перевод не убеждает читателя в этом, не ставит задачу убедить в этом читателя, то грош ему цена. Например, если вы читаете «Преступление и наказание» Достоевского и приходите к выводу, что человек чист по своей природе, у него возвышенные порывы, значит переводчик, если на другом языке перевод, неправильно вам перевёл, потому что он поднимает всю грязь из глубины, весь ил, всю эту смердящую гадость. Это задача Достоевского – показать, насколько человек мерзок, что истинно. Если в результате чтения Достоевского вы идёте сажать розы в саду, то переводчик не донёс вам того, что хотел сказать Достоевский. Или если в результате чтения Конан Дойля вы приходите к выводу, что мир несправедлив, то вы неправильно поняли, потому что у Конан Дойля всё справедливо. Или если, читая Диккенса, вы думаете, что мир сложен и у людей есть какие-то душевные закоулки, то это неправильно, потому что Диккенс говорил о том, что всё примитив, что все люди одноклеточные, примитивные, есть и хорошие, и плохие.
#32:05
Вайшнавизм Мадхавачарьи
Слушатель: А когда ваш проект с «Бхагаватам» закончится, у вас есть какие-то планы?
Слушатель: Он же частично сделан?
Б. Ч. Бхарати Свами: Да, уже есть.
Слушатель: Почему я и спрашиваю, я думаю, что, может, вам было бы также интересно попробовать себя, посмотреть, взглянуть, что говорит Мадхава, собственно, вайшнав.
Б. Ч. Бхарати Свами: Мадхавачарья?
Слушатель: Мадхавачарья, да.
Б. Ч. Бхарати Свами: Это, конечно, любопытно. Он тоже в цепи нашей преемственности, просто после Шри Чайтаньи… Как бы Шри Чайтанья влил новую, свежую кровь в эту традицию. Мы стараемся донести либо Его слово, либо слово Его последователей, то есть то, что до Чайтаньи было, мы признаём этих учителей, но Чайтанья как бы дал новый диалектический импульс, новый вектор в диалектике вайшнавской. Ачинтья-бхеда-абхеда-таттва. Если Мадхава говорил, что есть дух и есть материя, то Шри Чайтанья сказал: «Вообще непонятно, где здесь дух, а где материя».
Слушатель: Я бы сейчас не хотел переходить, углубляться, поскольку это не так, и в действительности и у Мадхавы ачинтья-бхеда-абхеда ярко выражена.
Б. Ч. Бхарати Свами: Тоже, да?
Слушатель: Не тоже, а именно там и выражена. Это идеи, доктрины вишеши. Сейчас я не говорю о том, чтоб вы переключились в своей проповеди. Я вас сейчас спрашиваю как человека, которому, может, было бы интересно посмотреть на вайшнавизм, что такое вайшнавизм и санскрит в то же время, поскольку вы бываете, живёте здесь, я не знаю, не в курсе. Здесь, в общем-то, вайшнавов, последователей Мадхавы в Германии, по сути, несколько человек, кстати, один из них учился у видного в наше время в Индии энциклопедиста, пандита-вайшнава, он живёт в Мюнхене, профессор Зайден Боз, Роберт не очень так далеко от вас. Всего таких людей несколько человек в Германии. Коль скоро вы занимаетесь переводами, я так подумал, может, вам будет интересно.
Б. Ч. Бхарати Свами: Но я же на русский перевожу.
Слушатель: И мы тоже.
Слушатель: Это вы знакомы с Карлом фон Бергштрассер?
Слушатель: Это я собственной персоной.
Б. Ч. Бхарати Свами: Карл фон Бергштрассер.
Слушатель: Бергштрассер.
Слушатель: Тогда мы с вами тоже знакомы через фейсбук.
Слушатель: Там почему-то заблокировали, сказали, что якобы имя не настоящее. Я им паспорт прислал. Сказали: «Ждите ответа».
Б. Ч. Бхарати Свами: Сюда, в фейсбук?
Слушатель: В фейсбук, да.
Б. Ч. Бхарати Свами: Кто заблокировал, вы?
Слушатель: Нет. Сам фейсбук.
Слушатель: Кто-то. Может, фейсбук, а может, какие-то хакеры. Неизвестно. Там, в общем, дублировались в основном все с живого журнала так или иначе. Это вы сейчас там нашли?
Слушатель: Я просто вспоминал, где слышал эту тему и вспомнил, что мы с вами в фейсбуке обсуждали эту тему.
Слушатель: Обсуждали с вами?
Слушатель: Да, да.
#35:58
Места, пригодные для жизни
Слушатель: А вы здесь всё время живёте или только наездами?
Б. Ч. Бхарати Свами: Я здесь большую часть времени провожу.
Слушатель: Ну и ребята тоже?
Б. Ч. Бхарати Свами: Вот ребята наездами. Так Марина здесь всё время, но скоро должна уехать. Стараюсь здесь большую часть времени быть, но как получается.
Слушатель: Почему не в Индии?
Слушатель: Я спрашивал.
Слушатель: Там климат мягче.
Б. Ч. Бхарати Свами: А здесь хорошо.
Слушатель: Здесь хорошо.
Б. Ч. Бхарати Свами: Вопрос какой-то даже некорректный. Вы считаете, что в Индии можно жить?
Слушатель: А для меня очень странно, как можно жить здесь.
Б. Ч. Бхарати Свами: Я вообще не представляю себе, как можно жить в Индии. То есть вы считаете это место пригодным для проживания человеческих существ?
Слушатель: Мы там живём в Гималаях.
Б. Ч. Бхарати свами: Это не Индия.
Слушатель: Это я соглашусь. Я с вами, пожалуй, здесь соглашусь. Там как здесь. Климат, персики, гранаты, хурма. Всё, что нужно. Абхазия своего рода.
Б. Ч. Бхарати Свами: Ну да.
Слушатель: Приятно очень. И, действительно, совсем иначе.
Б. Ч. Бхарати Свами: Нет грязи.
Слушатель: И люди спокойные и без усов.
Слушатель: А где вы именно живёте? В Куллу?
Слушатель: Да, ну дальше, в Манали. Там, пожалуй, единственное место.
Слушатель: А вы, наверное, сравниваете с Бенгалом?
Б. Ч. Бхарати Свами: Да, я Бенгалию, Дели.
Слушатель: Есть ещё другие места, подобные Нилгири и ближе к Удупи туда.
Б. Ч. Бхарати Свами: Не знаю. Я только знаю Мадрас, Бенарес, Дели, Бомбей.
Слушатель: В общем, всё самое страшное.
Б. Ч. Бхарати Свами: То, что мы Индией называем. Я предполагаю, что где-то есть чудесные места.
Слушатель: Чудесные – Удупи, Карнатака, чуть-чуть Керала и Гималаи. Очень приятно.
Слушатель: Спасибо за общение. Вопросы – ответы.
Слушатель: Хотели бы сфотографировать вокруг здесь всё.
Слушатель: Красивое место, конечно.
Слушатель: А в Лондоне вы тоже что-то купили, собираетесь?
Б. Ч. Бхарати Свами: Купили. У нас там ашрам.
Слушатель: Нет. Меня интересует именно локация.
Б. Ч. Бхарати Свами: Это запад Лондона, возле Хитроу.
Слушатель: А там main home какой-то?
Б. Ч. Бхарати Свами: Main home, да, это бывшая церковно-приходская школа.
Слушатель: Она покрупнее будет площадью?
Б. Ч. Бхарати Свами: Она будет поменьше. Я думаю, во всём Лондоне нет ничего крупнее, чем здесь.
Слушатель: Как это? Я был у ISKCONа, Бхактиведанта…
Б. Ч. Бхарати Свами: Так это же семьдесят километров от Лондона. Это глушь уже такая, что…
Слушатель: А это имеется в виду в черте города.
Б. Ч. Бхарати Свами: Это прям возле Хитроу, это можно плюнуть и попасть на взлетную полосу.
Транскрпция: Карнаприя Д. Д.
Корректор: Вишнуприя Д. Д.
